Сайт Юрия Михайловича Полякова: www.polyakov.ast.ru Контактная информация: 109028, Москва, Хохловский пер., д. 10, стр. 6 (499) 788-00-52 (для справок)
Карина СЕЙДАМЕТОВА,живёт в Новокуйбышевске Самарской области. Участница всероссийских семинаров-совещаний молодых писателей в г. Каменск-Уральский Свердловской области (2007 г.) и г. Выкса Нижегородской области (2008 г.). Студентка заочного отделения Литературного института.
*** Ночь купальская льнёт полынно И мерещится бузиной. Приоконной грустит калиной, Нараспев говорит со мной. Горько-горестный ропот ивный Полон чувства былой вины… Морок бродит тропой крапивной И ворует с каштанов сны. Мне в купальской ночи зловещей Всё труднее вперёд идти. Только ведала сон я вещий И уже не собьюсь с пути. Вот он – папоротник в цветеньи… Я, подобно цветку в лесу, Ненаглядное вдохновенье, Не оглядываясь, несу. А в ладонях щебечет лето, Льётся с пальцев нездешний свет, Озаряющий путь поэта, На котором покоя нет. В звёздном отблеске под ногами В эту ночь каждый камень – синь!.. Разойдусь по воде кругами И, как в вечность, нырну в полынь.
*** Сидела одна за пряденьем кудели. Народные песни протяжно певала. Дитя в древнерусской резной колыбели Лебяжьей рукой величаво качала. Отколе ж ненастное время настало Гостить непогодицей во поле мглистом? Родная, очнись! Как издревле, бывало, Разлей-расплещи звонкий смех серебристый. В пшеничные косы неспешно вплетая Просторы славянские, дали родные, Преданья заветные отчего края, Копи свою ратную силу, Россия!
*** Любимой не меня зовёшь. Глаза в глаза – не я. Ты мимо, миленький, пройдёшь. Я чья-то – не твоя! Любви прошедшей не жалей… Смотри на небо – там Несётся стая журавлей К несбыточным мечтам. Различна наша высота. Ранимость душ – одна. Недостижимая мечта, Как воздух, нам нужна.
*** Предрассветная чуткая алость… Волга павой плывёт в тишине. То, о чём так надменно мечталось, Навсегда отоснилось во сне. Видно, душу подводным теченьем Напитала мне Волга-река, Чтоб молчаньем-речением-пеньем Прославляла её на века. Переливчатой волжскою песней Я спою про нездешний уют… И не может быть песни чудесней, Что в родимой сторонке поют!
*** В октябре мне уже всё равно, Что за окнами – дождь или снег… Вечно грустною суждено В этот месяц родиться мне. Повидаться раз в год хотя б Нам с тобой наконец привелось, Горький батюшка мой – октябрь, Дорогой мой позимник-гость! Рдяной терпкой рябины гроздью Не кровавь ладони моей. Но вечернею непогодью Дождь искристый в бокал мой налей.
*** Ночной перекрёсток похож на распятье. Дороги не видно вблизи и вдали. Здесь линии счастья, как в древнем заклятье, Вновь с линией жизни сойтись не смогли. Распутица схлынет. Распустится вишня, Зажжётся от неба пасхальной свечой. И сладостный ладан лампады всевышней Окутает вновь перекрёсток ночной. Российские вехи – кресты да овраги. Но в каждой былинке – державная стать, В ветрах – отголоски имперской отваги, Эпичность в дожде, что античной под стать. Так нам ли тужить окаянною грустью, Веками смирять огнепальный свой пыл? Здесь реки стремятся к желанному устью, Какой бы разор на Руси ни царил.
*** Во ближних разуверяясь, веришь в Бога. Пусть множество дорог, но путь – один. Тот путь ведёт от отчего порога. И он тебе – Господь и господин. Земная жизнь расхристана всечасно… Винить судьбу – что призрака винить. Лишь в юности так дерзко, так напрасно Мы тщимся мир подлунный изменить. Укрыта зябким инеем потери, Прискорбная планида суждена – Стучаться в заколоченные двери И вглядываться в пустоту окна.
*** Такой неземной покой Царит среди бурь и гроз!.. Где высь говорит с горой – Цветок эдельвейса рос. Корнями вплетался он В расщелины твёрдых скал – Мечтой своей окрылён, Тропу в небеса искал.
*** В волжских зарницах Годы уносятся вдаль, но всё так же Эту тропу у легенды на страже Стрелами звёздного чертополоха От суеты охраняет эпоха. Здесь, где разбойные волжские дали, Две атаманши пригожих гуляли. В Девьих горах понемногу шалили – Ножичком вострым купчишкам грозили. Нравилось дюже (гласило преданье) Справных попов им обкладывать данью. И на пути в чужедальние страны Грабить по Волге судов караваны. Ежели кто не желал чернобровым Дань отдавать подобру-поздорову, То озорницы в приливе веселья Веники жгли на купеческом теле. В сердцем народном сохранны те были, Как разудало сестрицы шалили. Взяв у богатого, с бедным делились – Этим народу в веках пригодились! Что отражается в волжских зарницах? Отсвет закатных пощёчин на лицах… Не по причине ль тех жгучих гуляний Девичьи горы зовут Жигулями?..
*** Я тебе подарю Нежные небеса, И закат, и зарю, Разные полюса. Брошу Млечный Мост Нам под ноги… Зажгу луну. И монистом звёзд Тишину вселенной спугну. Опьянясь луной, Что стекает с усталых век, Незабвенный мой, Обо мне позабудь навек.
Это легкое недоумение посещало меня за чтением подборки не раз. Мне нравится зрелый подход к теме и мировоззренческое спокойствие Карины. Но вот метафоры... Да, "метафора - мотор формы", как утверждал Андрей Вознесенский. Только вот часто получается у нашего брата, что метафора не только мотор (в смысле - позволяющая двинуть стихотворение дальше, порой направляя поэта по неожиданному для него самоого пути, вмешиваясь в его замысел), а и фиговый листок, позволяющий прикрывать поэтские пустоты весьма поэтичными словесами. Относительно Карины, это лучше всего видно на примере последнего стихотворения подборки. Героиня рушит половину земного и небесного мира, "бросает Млечный мост под ноги", сжигает луну и т.д... Казалось бы - апогей раскрытия всепоглощающего чувства к герою, после всех этих слов обычное "Я тебя люблю" - просто бледная поганка... Но, оказывается, Вселенная перевернута не для выражения любви, а для ее отрицания. Когда потеки расплавленной горением луны, протекая по векам, достигнут горла героя и начнут его пьянить, он должен забыть о героине навек - ни больше и не меньше. Такой вот прощальный жест. Немотивированный (ну кто в реальности будет танцевать на звездах ради того, что ему не нужно?) ничем, кроме... желания поэффектней оставить о себе память. Противоречиво как-то, не правда ли, если помнить - "забудь обо мне".
Впрочем, если тут мы имеем дело с женской логикой ("если женщина сказала "нет", это значит, сказала "да"), то... Поищем логику (не метафорическую красивость - поэтичную и словесно оснащенную до потери всякого смыла) в зачине предыдущего произведения: "В волжских зарницах, где годы уносятся вдаль, но все также эту тропу у легенды на страже стрелами звездного чертополоха от суеты охраняет эпоха..." Ну, вот совершенно не очевидно для меня, то в волжских зарницах годы уносятся вдаль, что тропы охраняемы легендой, нет, оказывается не легендой, от суеты - эпохой (это нашейц-то эпохой и от суеты?), вооруженной не больше не меньше, чем стрелами звездного чертополоха... Неочевидно, хоть и красивый вышел у поэтессы набросок очень сложного, полумистического/полукосмического образа. Злой человек, может, сказал бы - "нагромождение небывалого". Я не скажу, ибо понимаю, все же, что - поэзия. Так, значит, поэзия равна буйной фантазии? Красивости небывалого? "Взяв у богатого, с бедным делились, эти народу в веках пригодились". Век бандитский короток, так как же быть с "веками"? Память о них согревала сердца? Не знаю. Скорее, рефлекс: раз "народ", то и "в веках" - на одной линии пафоса... Однако, не удивительно это. Что развилась у Карины привычка к взрослым словам... с чужого огорода