Она любила голубоглазых кошек. Она любила сероглазых лаек. Всю жизнь носила деревенские косынки и юбки. Предпочитала золото серебру. С виду – нищенка и герцогиня. По паспорту – Аида. По псевдониму — Любовь.

Её портреты рисовали Вейсберг, Зверев, Харитонов, Пурыгин. У неё узкие локти прижаты к узкому туловищу, как у строгой деревянной святой в средневековом соборе. Глаза сверкают, как осколки синего стекла. Лицо острое. Профиль Данте. На щеке ямка. На губах усмешка. Чёрные патлы и чёлка.

Известно, что она родилась в деревне Кукуево. Что в этой деревне с анекдотическим именем в семьях голубоглазых курносых псковичей нет-нет да и выкатится на свет Божий девчонка, чёрная, как уголёк в чугунном утюге.

Также известно, что она была близким другом и соратницей диссидентов, таких как Ю. Галансков. Что бушевала на «процессе четырёх», что яростно защищала друзей, что не боялась ни врагов, ни властей.

И ещё... что её разговоры не походили на будничные, жесты были сдержанны, речи насмешливы, язык как бритва, нрав скандальный.

* * *

Вокруг неё цвёл земной уют. Она превращала в парадную залу любое пространство.

Она была не способна на тоску и досаду, могла только гневаться и радоваться. Ещё она была наделена способностью восхищаться – стихами, цветами, лесами и древними камнями – всем, что смогло обогатить её мир.

Благосклонная судьба всегда окружала её толпой значительных людей.

Сквозь её московскую квартиру тянется шествие: здесь можно встретить богемного художника и опального литератора-отказника, «левого» поэта, дворника, иностранного дипломата... В её салоне читал стихи Сапгир.

Всем известно, что в своём полуподвале на Трубной в конце 70-х она организовывала подпольные выставки опальных художников, Что она вызывала раздражение у властей предержащих, что для неё схватка с ними была захватывающей опасной игрой...

* * *

Аида – Любовь Молоденкова – была Поэтом. Казалось, свой дар она скрывает. Причина – достоинство-недостаток – крестьянская стыдливость вкупе с «львиным» самолюбием.

Она – осколок Серебряного века. Подлинная наследница акмеистов. Её стихи – исповедальная лирика, где пламенная влюблённость в реальность расцвечивает её самые серые стороны.

В её поэзии преобладают не музыкальные, а пластические представления. Её трехмерный мир полон земной красоты, телесных радостей, ему даны первозданность, знание смерти, бессмертия, Христа:

Три бабы на красном крылечке
Поют, и далече-далече
живая молитва слышна.
Поют голоса в поднебесье:
«Воскресе, Христосе, воскресе...»
С той ночи мне смерть не страшна.

Для неё величавость и спокойствие искусства противостояли всяческой суете. Эта поэзия не отстранённое созерцание мира, но школа, где учатся видеть красоту во всём.