ПЕРСОНАЛЬНЫЙ ПРОЕКТ "КТО ВИНОВАТ?"

Продолжение. Начало в № 20

Первая ночь на корабле ожидалась спокойной: дети и взрослые понервничали как и перед любой поездкой, затем обустроились, поели, чаю попили, на Волгу поглядели – известно, вода успокаивает, да не забывалось, что завтра надо рано встать, поэтому сейчас детям пора спать.
Бабуля уже легла. Если б одна была, без внука, то до утра бы проспала. А Сашуля никогда никому расслабляться не позволял. Редко его дома одного оставляли: минут на 20–30, не больше – зато потом очень долго «плоды» его творчества «пожинали», но и радовались: слава тебе, Господи, и на этот раз обошлось! В том, что в воду он не прыгнет ни за какие коврижки, бабушка не сомневалась – Саша Волгу, пляж, рыбу ловить любил, купаться же наотрез отказывался. Были причины.
Поэтому, проснувшись, бабушка спокойно пошла искать внука и, встретив на носу корабля старшину, обрадовалась ему как родному. Душевно поговорили. Мама рассказала, что старший сын тоже морскую службу нёс, да не простую – минёром был. В ответ старшина о службе – без подробностей, так, в общих чертах, а о том, что его, моряка, влюблённого в море, небо, солнце, бескрайний простор и свой корабль, вынудило службу покинуть и на предприятии начать работать, рассказал подробно. Мама выслушала с вниманием, его решение по-матерински одобрила, а о том, что сможет и будет помогать, умолчала. По характеру мама не была разговорчивой, многословной, а молчание считала «золотом», за что люди к ней с большим доверием относились.
Не успели закончить разговор, к ним Мичман подошёл. Там, где трое, лишних не бывает: оглянулись, а вокруг них экскурсанты собрались и прилежно внимают каждому слову. Мичман к народу лицом повернулся.
– …После техникума поработал на предприятии, призвали меня. Вскоре – война! Она меня и обучала… Случаи всякие были – не всё дозволено рассказывать. Для всех война закончилась 9 мая 1945 года, а нам пришлось ещё… на страже Родины постоять.
Он пытался уводить разговор в сторону от войны: то в быт матросский, то в… любовь. Не свою, а разные интересные случаи вспоминал. И развлечь слушателей не забывал.
– Был я ответственным за выпуск «Боевого листка», что-то вроде главного редактора. И решил: только в стихах – ни строчки прозы! Вся команда крейсера поэтами стала! О любви, верности – гора стихов, а я требую: давайте весёлое, бодрящее – нам врага не любить, а бить надо. Понимали… А то как же, война – это страшно! А смех страх убивает, силы удесятеряет.
И декламирует слушателям стихи: начало – тревожное, конец – курьёзный! Всем весело. И верится только в прекрасное будущее.
Когда Саша рано утром вернулся в свою каюту, налюбовавшись восходом солнца, бабуля крепко спала: Мичман сказал ей, что Саша в кают-компании, его накормят и спать уложат, и добавил:
– Гарантирую.
Как же ей Мичману не верить, когда они в друзьях-товарищах уже скоро будет лет двадцать!
Так прошла первая ночь на корабле. Бессонная. Спаяла она путешественников крепко-накрепко.

Когда мы с Сашулей и его рисунком-подарком прибежали к бабуле, она, неугомонная, уже пирог в духовку поставила.
Саша ей подарок преподнёс – бабуля так и села: без очков разглядела! На обороте прочитала и вместо «спасибо, внучек!» заявила:
– Мне подарок?! Никому не отдам! Ни на какие выставки! Все рисунки твои забрали – ни одного не вернули!
Саше такая экспрессивно-агрессивная реакция бабули пришлась по душе. Он рисунок временно, с помощью пластилина, над её кроватью повесил – обещал сам рамку со стеклом смастерить.
Что правда, то правда: лучшие работы Сашули исчезали на выставках. Нам жалко, очень жалко, но престиж детской изостудии предприятия и его замечательного худрука мы подрывать не могли. Выслушаем хвалы таланту маленького художника, мама обязательно вспомнит моего папу и его талантливый род – было в кого уродиться внуку, – и отдаём рисунок… безвозвратно.
Начали морские подарки распаковывать, а там чего только нет! Сашуле – полная матросская форма и ленточки для бескозырки от старшины:
– Он обещал: «Голова твоя вырастет – я тебе свою подарю». Быстро выра… Мама! Бабуля! И вам тельняшки! А это настоящий морской бинокль – я пока только одним глазом смогу в него смотреть. И сигнальные флажки! Меня научили много сигналов посылать… Смотрите – это SOS.
– А это что за хлам?! – возмутилась бабушка.
Сашуля расхохотался.
– Это же морская швабра, но без палки. Я и тебя, бабушка… Нет, я маму научу пол мыть, как палубу драить! Радист мне азбуку Морзе с тренировочным ключом и наушниками подарил. Научусь, буду с ним «на приём» выходить.
Из кухни по всей квартире разлился запах готового пирога. Мы с Сашей на большой стол накрывали – в комнате у балкона, как по праздникам. Саша не умолкал:
– Моряки – такие шутники! Обещали мне морской бакен с настоящим маяком по почте прислать! Думают, что я маленький, а я им: «Спасибо! Буду ждать». А Надежде просили передать крепкие морские приветы, просили узнать её адрес – знаешь, зачем?
– Зачем?
– Они ей по почте вышлют «Мыс Доброй Надежды». Помнишь, у нас карта мира висела…
Мы услышали звонок в дверь и бабушкин крик:
– Гость к нам пришёл! Вовремя, к пирогу подоспел.
И ввела в комнату Мичмана. Мы обрадовались, руки друг другу пожали. Мичман оглядел подарки, на диване и на кровати разложенные, перед Сашиным рисунком постоял в задумчивости, потом опять начал комнату оглядывать, будто ещё чего-то искал…
За столом долго не засиделись – пирог был таким вкусным, съели его за пять минут. Бабушкин рецепт сложный, тесто – на опаре, долго готовится пирог. Со стола всё убрали, даже скатерть сняли. Бабушка торжественно открывает обе створки шкафа – Мичман к ней на подмогу! И ставит на шкаф «Бригантину» – совсем как настоящую: на волнах качается. У неё днище, киль в голубом плексигласе, хорошо видны, а якорь, как на дне морском, на камнях лежит.
Бабушка, не скрывая гордости и радости, сказала:
– У меня сегодня счастливый день: два таких драгоценных подарка получила. Большой рано утром – по почте… – пошутила она и заплакала.
Мичман растерялся, а мы с Сашей рассмеялись:
– Это у нас семейная женская традиция: от счастья – в слёзы!
И бабуля засмеялась.
Модель старинного парусника перенесли на стол, чтобы всё до мелочей рассмотреть. Они – миниатюрные: из дерева и материи. Мичман начал рассказ… А я побежала в кухню – мне там всё хорошо слышно, но надо же и свой пирог под претенциозным названием «Фантазийный» испечь. Рецепт сказочно прост: «по амбару помести, по сусекам поскрести», пять минут в жару подержать – и на стол подавать. (Потом расшифрую – женщинам ой как пригодится!)
– …Мне десять лет было. Видишь, Саша, дату – я её через увеличительное стекло выжег. В этот день работу закончил. Сначала стапеля были, потом заменил на плексиглас. А начал в семь лет. Как тебе сейчас. У каждого человека рано или поздно мечта сбывается.
Саша сказал совершенно для меня неожиданное:
– У мамы девиз: «Надо очень сильно захотеть и приложить максимум усилий, тогда желание обязательно сбудется».
Я поспешила с пирогом в комнату:
– Кто хочет откушать настоящего морского пирога?
Две руки взметнулись вверх! Я удивилась, что не три. Оказалось, Сашину руку затормозило слово «морской». Пирог мой удался. Два моряка мне это доказали… за пять минут с чаепитием. Мы с мамой, из вежливости попробовав, сказали, что не успели переварить первый.
За столом сидели закадычные друзья: разговорам на разные темы не было конца. В дверях при прощании Саша пригласил Мичмана в детский комплекс предприятия – он в двух шагах от маминого дома – и похвалился, что он почти чемпион по шашкам.
Ну, всё! Сливай воду – суши вёсла! Мичман-то…
– А я на своём боевом крейсере непобедимым шашистом был! Приду-приду… Сразимся – не жди пощады! В поддавки с тобой играть не буду. Спасибо за угощение. До свидания.
Закрыв за Мичманом дверь, Саша спросил бабулю:
– Почему он, моряк, на предприятии работает?
– Он решил вахту не покидать.
– Что? Вахту?!
– Да. И в мирное время он стоит на вахте.
– Говорят, что он в тебя влюбился…
– Мало ли что говорят – не всему надо верить.
– А луну он тебе дарил?
– Он – поэт! И подарок от него я получила поэтический.
Мичман вместе с Сашей пришёл в детский комплекс поиграть в шашки, потом вместо бабушки, он в качестве сопроводителя привёл Сашу в изостудию. Перед худруком предстал Мичман – фигура колоритная и в некотором роде историческая. Художник уговорил моряка попозировать.
– Для детей! Для будущего поколения! Надо же воспитывать новую смену!
В назначенный день Мичман в большом смущении и неловкости высидел час на подиуме во всём параде. Дети сначала замерли от восхищения и не сразу начали рисовать: они разглядывали Мичмана, его красивую морскую форму и ордена и медали… Наконец углубились в работу. Худрук собрал рисунки неподписанными и передал их Мичману.
– Пожалуйста, выберите один, который вам понравится, – остальные направим на выставки, посвящённые Дню Победы.
Мичман отнёсся к выбору очень серьёзно. По нескольку раз перебирал рисунки и один отдал художнику. Художник, несказанно удивлённый его выбором, спросил приватно:
– Почему?
– Потому что усы…
Усы были на всех рисунках, но такие нечёсаные, взъерошенные и смешные…
– Саша, подпиши рисунок нашему гостю в подарок.
Саша, распираемый гордостью, подписал. И дату написал.
Пару дней спустя Мичман показал рисунок бабушке и признался: он предполагал, что это Саша его таким молодым и весёлым нарисовал, и рад, что не ошибся. В действительности в молодые годы как ни старался моряк «усмирить» свои усы – ничего не получалось! И это его когда-то очень огорчало. А сейчас доставило такое счастье – возвращение в молодость.
После того как все мы прочно обосновались в Москве, мама передала мне рисунок Саши – ПОДАРОК БАБУЛЕ-ПАТРИОТКЕ – на сохранение. А «Бригантину» перед отъездом она отнесла в краеведческий музей:
– Это народное достояние города на Волге. 

Елена МАЗУР