ЭКРАН ПИСАТЕЛЯ

Герберт КЕМОКЛИДЗЕ, ЯРОСЛАВЛЬ

Конечно же, Мариэтту Шагинян следовало бы поставить в этом заголовке первой. И по возрасту, и потому как женщина. И не простая: Владимир Нарбут в годы Серебряного века, рецензируя её поэтическую книжку Orientalia, лелеял надежду, что из Шагинян разовьётся «поэтесса, которая, не стесняясь, расскажет о себе, о женщине, всю правду, – расскажет так же просто и понятно, как раскрыл психологию мужчин Пушкин». Но женская тема у неё не стала главной, хотя женщин она стремилась защитить и даже, будучи фехтовальщицей, прислала к Владиславу Ходасевичу секундантку с вызовом на рапирную дуэль, обвиняя поэта в том, что он колотит свою жену. Слава богу, дуэль не состоялась, а то бы Ходасевич не сумел написать в эмиграции воспоминания о Шагинян.

Но пусть уж будет заголовок таким, поскольку он соответствует поэтическому слогу, любимому Шагинян в молодости. А свелись вместе два далёких, казалось бы, друг от друга имени потому, что на канале «Культура» с разницей в один день прошли два фильма: «Влюблённая молния» – о Мариэтте Шагинян и «Всё начиналось с «Юности» – об Анатолии Гладилине.

«Влюблённая молния» Владимира Мелетина выгодно отличается от тех фильмов, в которых о писателе рассказывают коллеги и критики, которые, как ни крути, оценивают личность товарища по цеху только через его творчество. У Мелетина о Мариэтте Сергеевне рассказывают лишь её родственники – дочь, внук и внучка, правнучка. Для них её творчество стоит на втором месте, оттеснённое отношениями к семье. И от того, какой вспоминается ими Шагинян в личной жизни, она становится более понятной в своём творчестве и общественном рвении. Для семьи она была готова на всё, так же как была готова на всё, отдав себя социалистической идее.

Воодушевление и влюблённость – прекрасные свойства, но могут быть и причиной преувеличений. Шагинян, бывшая в своё время поклонницей учения Николая Фёдорова о «воскрешении мёртвых», записала в своём дневнике в 1952 году, дважды прочитав труд И.В. Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР»: «Трудно передать словами, что это даёт человеку. Когда перечитывала, казалось, что это даёт при жизни пережить бессмертие». Но в произведении вождя при всей его значимости был очень существенный недостаток: непререкаемость самоценного мнения, глушащая дискуссию, сводящая её на нет.

Фигура Сталина, идеолога и практика социализма, ратоборца за культуру и в то же время гасителя разномыслия, свойственного культурному обществу, была для Шагинян противоречивой. Он защитил от нападок её «Гидроцентраль», но устроил ей разнос за копание в биографии Ленина. Поэтому не конъюнктурные соображения, а поиск идеала подтолкнул её к обращению в последние годы к «Лениниане». И то, что она не смогла в полной мере рассказать о своём герое как о живом человеке, а не как о мумии, было для неё бедой, не перевешиваемой несметными орденами и званиями.

В отличие от фильма о Шагинян другой фильм – «Всё начиналось с «Юности» Андрея Судиловского, посвящённый Анатолию Гладилину, сделан по уже устоявшемуся стандарту, когда о герое наряду с ним самим много рассказывают его друзья, пусть даже такие известные, как Виктор Славкин (он же автор фильма), Василий Аксёнов и Георгий Садовников. Фильм снимался пять лет назад, к предыдущему юбилею писателя, и интересен сейчас тем, что его можно взять отправной точкой, проследив эволюцию, произошедшую с Гладилиным за эти пять лет.

Фильм рассказывает о писателе, который, став в годы хрущёвской оттепели чуть ли не культовым, не принял морозов – обычного явления после оттепели, и убыл за границу, где его основным занятием стало не литературное творчество, а журналистская работа на радиостанциях, объяснявших советскому народу, что социальная система ему досталась аморальная, бесчеловечная, сущая империя зла. Та самая система, которая давала возможность Мариэтте Шагинян ощутить себя бессмертной.

Анатолий Гладилин хорошо понимал, что, как он выразился в своих более поздних интервью, «хозяева-американцы», те самые потомки янки из романа Джима Доллара (Мариэтты Шагинян) «Месс-Менд», которые поражались первым преобразованиям в нищей Советской России, заинтересованы теперь в устранении ставшего ракетоносным СССР как конкурента, а всё остальное для них имеет второстепенное значение или вообще не имеет. Но, как и другие русские писатели-эмигранты, ведшие передачи на радиостанциях, он полагал, что проделываемая им работа будет способствовать преобразованию социалистического общества в более совершенное. Ведь, по словам Гладилина, из шестидесятников «никто на самом деле не был антисоветчиком – может быть, кроме Владимира Максимова… Все по-разному критически были настроены, по разным причинам».

Люди вслушивались в глушимые «вражеские голоса» затаив дыхание, и автор этой заметки был среди них. Проведённая радиостанциями работа была далеко не главным, но всё же существенным фактором, способствовавшим совсем не тому, чего ожидал народ, – развалу СССР. Казалось бы, уехавшие писатели должны были толпой ринуться на родину, где ударными, как в годы пятилеток, темпами начнут воплощаться в жизнь их мечты. Но этого не случилось: Солженицын, Зиновьев и Лимонов стали, можно сказать, исключением. Остальные бывали и бывают в родных пенатах лишь наездами. И среди них Анатолий Гладилин.

Он мог вернуться и восстановиться как русский писатель, но это уже немыслимо: литературная жизнь не та. Была разноликая, но дружная компания шестидесятников, а теперь, как ему открылось, «в России нет широкого литературного круга. Есть многочисленные малочисленные литературные кружки, которые стараются друг друга не замечать. Ни один литературный критик, даже из самого паршивого издания, принципиально не откроет книгу, если вместе с ней ему не поднесут хотя бы рюмку водки и хвост селёдки».

А тут ещё вот какая нежданная беда нагрянула: Гладилин обнаружил, что во Франции, где он живёт, строится социализм. И вообще в Европе «торжествуют идеи Михаила Андреевича Суслова».

Вот и приехали. Может, не зря Мариэтта Сергеевна говорила о бессмертии идей социализма?

Код для вставки в блог или livejournal.com:

Два цвета времени: Гладилин, Шагинян Конечно же, Мариэтту Шагинян следовало бы поставить в этом заголовке первой. И по возрасту, и потому как женщина. 2010-09-01 / Герберт КЕМОКЛИДЗЕ открыть