ИЗ РЯДА ВОН

В сентябрьской книжке петербургского журнала «Нева» за 2011 год опубликованы шесть фельетонов поэта-сатириконовца Петра Потёмкина из цикла «Записки фланёра». Впервые они были напечатаны в 1913 году в газете «День» и с тех пор не переиздавались.

«Записки фланёра» – изящные физиологические очерки петербургской жизни Серебряного века. С характерным для Потёмкина мягким юмором и одновременно с беспощадной наблюдательностью автор рисует жанровые сценки, в которых город – одно из главных действующих лиц. Неторопливо прогуливаясь с потёмкинским «фланёром», можно познакомиться с тёмными личностями – обитателями ночной Коломны, постоять с нищими на паперти Смоленской церкви, поторговаться за кусок мяса на Сенном рынке, увидеть изнутри несколько сдающихся внаём квартир, сплавать на пароходике по Неве от Летнего сада до Елагина острова или послушать Плевицкую в Павловском театре.

На мой вкус, эти фельетоны Петра Потёмкина, а всего в газете «День» их вышло около двух десятков, заслуживают красочного издания, иллюстрированного фотографиями старого Петербурга и маршрутами «фланёра», отмеченными на карте города 1913 года. Но это – мечта. А реальность – публикация в «Неве», которую подготовили известные учёные – Нора Букс, профессор славистики из Сорбонны, и Игорь Лощилов, литературовед из Новосибирска. Шесть очерков из двадцати – немного, но лучше, чем ничего…

Лучше ли? Когда я добралась до комментариев, у меня волосы зашевелились на голове. Вот примечание к очерку «Ларёк на канале»: «старые каналы Екатерининских времён – … Ранние петербургские каналы – каналы Галерного двора – были построены ещё до Екатерины, в начале XVIII столетия (см. об этом в кн.: Исаченко В.Г. По малым рекам и каналам Санкт-Петербурга. – СПб., 2001). В годы правления Екатерины были сооружены Бумажный, Крюков, Морской (Гутуевский), а также засыпанные впоследствии Лиговский, Введенский, Лебяжий и Сельдяной каналы. К тому же времени (1769–1776 гг.) относится закладка самого протяжённого из каналов Петербурга – Обводного».

Единственный почему-то не упомянутый в этом списке канал – а ведь, вероятнее всего, речь идёт именно о нём, – это канал собственно Екатерининский. Своё царственное имя бывшая речка Кривуша получила 3 июня 1766 года.

«У одного из поворотов канала, там, где перебросился через него на железных верёвочках пешеходный мостик…» – описывает место действия Пётр Потёмкин. В Петербурге три таких подвесных мостика: Почтамтский, Банковский и Львиный. Первый пересекает реку Мойку на широком прямом участке, зато два других переброшены через Екатерининский канал, и оба – на поворотах.

Кстати, судя по справочнику «Весь Петербург» за 1913 год, совсем недалеко от Львиного моста, в доме 94 по набережной Екатерининского канала, проживал Пётр Петрович Потёмкин, дворянин. Тот ли? Бог весть, но в справочнике он – единственный.

В пользу Екатерининского канала говорят к тому же имя и профессия героини очерка. Уличная девица Сонька, имеющая привычку топиться в канале, заставляет вспомнить роман «Преступление и наказание», действие которого происходило в тех же местах. Правда, у Достоевского в воду прыгает не Сонечка Мармеладова, а не известная Раскольникову «высокая женщина с испитым лицом»…

Но вернёмся к примечаниям в «Неве». За что уважаемые комментаторы засыпали несчастный Лебяжий канал? Вероятно, они перепутали его с Красным, который до 1770-х годов протекал вдоль западной границы Марсова поля. Затем канал действительно был засыпан и там построили дом Адамини (где уже в XX веке родилась и выросла автор этих строк). А Лебяжий канал, он же канавка, благополучно течёт до сих пор.

А вот сноска к фельетону «Чрево Петербурга»: «Круглый рынок – относился к числу небольших рынков, располагался он на набережной реки Мойки, д. 11. (В составлении примечаний о рынках Санкт-Петербурга использованы материалы из кн.: Процай Л.А. Рынки Петербурга. Конец 19-го – начало 20-го века)».

Если бы авторы примечаний знали город не только по книгам, то рынок, отродясь находившийся на Мойке, 3, не переехал бы на Мойку, 11, в доходный дом, никак не приспособленный для торговли.

Зато из комментариев житель Санкт-Петербурга узнает «новые» для себя сведения о том, что такое Коломна, Смоленское кладбище и Летний сад, а также – где у нас в городе проходит Шпалерная улица.

Лично мне как читателю хотелось бы найти там что-нибудь менее банальное. Например, проплывая по Неве от Летнего сада на острова «мимо голубого с белым громадного дома в петровском стиле», полезно бы знать, что речь идёт об Училищном доме имени Петра Великого, который с большой помпой открыли 30 мая 1912 года, а теперь здесь – Нахимовское училище.

Или что Славянка, на балконе которой в том же фельетоне «с двумя прихлебателями сидит загулявший купец-банкир», – это ресторан «Царская Славянка», открывшийся в1877 году здесь, на берегу Большой Невки, рядом с рестораном «Ливадия». В XIX веке «Славянку» посещал Николай Лесков.

Или что в 1921 году, через восемь лет после публикации очерка о нищих Смоленского кладбища, именно тут был похоронен Блок – фигура очень важная для Петра Потёмкина и для понимания его творчества. Такая вот историко-литературная «рифма»…

Очень здорово, что «Записки фланёра» наконец-то доходят до современного читателя. Спасибо публикаторам и журналу «Нева». Но всё же очень бы хотелось, чтобы в подготовке комментариев к петербургскому тексту участвовал человек, который знает город Петербург. А то ведь, глядя из Парижа и Новосибирска, можно упустить некоторые существенные детали.

Елена ЭФРОС