ИЗ НОВЫХ СТИХОВ

Андрей ДЕМЕНТЬЕВ

Мне так недостаёт улыбки мамы,                                                                                                
Недостаёт отцовской доброты...
Висят портреты в золочёных рамах,
Легла печаль на тихие холсты.

Мне так улыбки мамы не хватает...
Когда нет сил от бед или обид,
Я знаю, что душа её святая
Незримо в этот час ко мне спешит.

Я добротой отцовской был воспитан.
И в этом мире подлости и зла
Я, как и он, бывал нередко битым,
Но жизнь его мне силу придала.

Стою печально перед их могилой...
Я с трепетом в те дни бы убежал,
Когда мне мама улыбалась мило,
Когда отец мне нежно руку жал.
2011

Возвращение
В старую Ригу вхожу на рассвете.
Тихо бреду сквозь былые века...
Я в восхищенье тогда не заметил,
Как родилась о ней эта строка.
А. Дементьев. 1950 г.

Старая Рига – далёкая юность:
Поднялся к небу готический лик.
Мне вдруг почудилось –
Юность вернулась
В сердце моё,
Но всего лишь на миг.

Все эти годы
Я жил в ностальгии:
Улицы вдаль,
Даугава, мосты.
Мы не стареем.
Мы просто другие.
Но не покинул нас
Зов красоты.

Старая Рига – счастливая память.
Ты никуда от меня не ушла...
Домский собор
Перед вечностью замер,
Как перед ним замирает душа.

Жаль, что теперь
Ты в другом государстве,
Старая Рига – сестра по любви.
Я говорю тебе с нежностью:
«Здравствуй!..»
И преклоняю все годы свои.
Рига. 2011

* * *
Я – уставший, модный «Мазерати»
 Мне давно б пора пройти ТО.
Слишком много сил я поистратил
На дорогах счастья своего.

Износился мой железный разум,
Чтобы марку сохранить свою.
Я носился по московским трассам,
Начатым ещё в тверском краю.

И не сразу на моих маршрутах
Появилась «Ауди А-6».
Изменив мои дороги круто,
Что почёл я для себя за честь.

Так теперь и носимся  вдвоём мы,
И другой судьбы нам не дано.
Два патрона из одной обоймы,
Продолженье одного кино.

Я – уставший модный «Мазерати».
Ты – модель из будущих времён.
Эта встреча и случилась ради
Двух истосковавшихся имён.

* * *
Власть и народ...
Бесконечная тема.
Яростный спор,
Где эмоций не жаль.
То наша власть –
Непорочная дева,
То она – беженка
С рlасе de pigale.

Если народу со властью                                                                                               
Комфортно,
Значит, он мудр...
Знал, кого выбирать.
И безразлично,
С какого там Фронта
Спустится в судьбы людей
Благодать.

Власть и народ...
Это вечная тема.
Так уж сложилось –
Во все времена –
Власть своих критиков
Знать не хотела,
Веря:
Права непременно
Она...
2011

* * *
О, как добры
И как красноречивы
Те, кто избраться норовит во власть!
Слова их, перезрелые, как сливы,
Опять должны на землю
Гулко пасть.

От этих слов мы не дождёмся чуда.
И те, кто их придумывал для нас,
Как водится, их первыми забудут,
Коли интрига снова удалась.
2011

* * *
Живопись леса – искусство природы.
В рамке небес – гениальный пейзаж.
Здесь забываешь про беды и годы.
И вспоминаешь про рай и шалаш.

Рай в шалаше – для влюблённых
и юных.
Рай в шалаше – это лес до небес...
Ветер напряг тополиные струны.
Слушает тихую музыку лес.

Как я люблю это царство покоя!
Всё, что лес дарит мне, –
Сердцем приму...
И признаюсь  благодарной строкою
Другу старинному своему.

* * *
Как хлеб по карточкам, – свободу
Нам выдают под аппетит.
Власть назначает быть народом
Тех, кто её боготворит.

Тасуют лидеры друг друга –
Сегодня ты, а завтра я...

И сник наш рубль от испуга.
И жизнь в угрозах нищеты...
2011

* * *
Мы прошлое своё уничтожаем.
Оно сгорает, как леса в стране.
И все мы погорельцы в том пожаре.
И с пепелищем вновь наедине.

А может быть, так выглядит
Прогресс?
Но я его бездумность не приемлю...
Неужто мы сожгли бесценный лес
Лишь для того,
Чтобы удобрить землю?!
2011

СТРОФЫ
Талант не умеет стареть.
Иначе прервётся полёт.
Когда же придёт к нему
Смерть,
Он новую жизнь обретёт.

* * *
Как горько видеть мне
Больных детей,
Лишённых навсегда
Соблазнов детства.
От грустных глаз
Мне никуда не деться.
И льются слёзы
По душе моей.

* * *
Что происходит с великой страной?
Стала она в своих помыслах слабой.
Снова обходят её стороной
Бывший восторг.
И удача.
И слава.

* * *
Над Святой землёй туман завис.
Холодно и непривычно грустно.
Я спускаюсь по тропинке вниз,
Чтоб пройти по высохшему руслу
Бушевавшей некогда реки,
Что стекла в библейские легенды...
Мы от тех времён так далеки,
Как весёлый бомж от президента.

Над Святой землёй завис туман.
И земля притихла, опечалясь.
Всё равно здесь так уютно нам,
Словно мы с весною повстречались.
Потому что это наш любимый дом,
Где в беде друзья тебя не бросят.
Много раз я убеждался в том.
Здесь о доброте людей не просят.

Над Святой землёй туман завис.
Ничего, что мне немного грустно.
А на дружбу с ней не надо виз.
Было бы взаимным наше чувство.

ИЕРУСАЛИМ

Из юности
Гроздья рябины –
Как вспышки огня...
Здесь мы встречались
С тобой вечерами.
Помню, ты как-то
Спросила меня:
«Любишь?»
И я от волнения замер.

Я уж давно бы признался в любви.
Но не решался, не зная ответа.
Мы те слова
Навсегда б сберегли...

Если бы дольше
Продолжилось лето.
2011

Праздник победы
Великий праздник Победы
Пришёл к нам в разгар весны.
Четыре горячих лета
В памяти у страны.

На сцену Тверского театра
Под музыку тишины
Взволнованы и нарядны
Взошли ветераны войны.

Запели со сцены солдаты
Ту песню поры боевой,
Что пели они в сорок пятом,
Когда возвращались домой.

Блистали глаза и медали,
Светились в огнях ордена.
И песней неслась над рядами
Победная наша война.

И зал, околдованный песней,
Среди духовых канонад
Запел с ветеранами вместе,
Как будто был тоже солдат.

ЗАГОН

От тупости или от лени
С природой бессовестны мы:
В загон заточили оленей,
Похожий на дворик тюрьмы.

Наверно, виной  был их возраст,
Хотя ещё в силе рога.
И самки – эстрадные звёзды, –
Весьма грациозны пока.

Красавец – вожак, словно пленник,
Печально смотрел на закат,
Куда угоняли оленей,
Его несмышлёных внучат.

Они ничего не умели.
Он фыркал от страха и зла.
Нелёгкая участь оленья
Уже им вдогонку ушла.

Смотрел на закат он устало
И морду тянул к облакам,
Не зная, что юное стадо
Попало в засаду к волкам...

И кровь не ручьём, а потоком
Лилась на зелёную гладь...

Но не было рядом его там,
Умевшего насмерть стоять...

* * *
Как бы вам тяжело ни жилось
И какие бы нас ни встречали
Невзгоды,
Не копите в душе ни обиду,
Ни злость.
Постарайтесь держаться достойно
И гордо.

Как бы вам тяжело ни жилось,
Не теряйте надежд
Возле горькой печали...
Жизнь длинна...
Есть предел и у чёрных полос.
Поменяется мрак
На рассветные дали.

Так со мною случалось не раз.
Вопреки неудачам,
Ошибкам, заботам
Наступал долгожданный
И праведный час,
Когда жизнь восходила
К счастливым высотам.

Потому что и в самые
Чёрные дни
Не терял я надежды
И веры бессрочной
В то, что мы на земле
Все душою сродни.
И в нелёгкую пору
Кто-то выйдет помочь нам.
2011

* * *
Я жил машинально,
Не чувствуя суток.
Привычная смена
Заката и дня.
И только теперь
Стал мистически чуток
К тому, как проносится
День сквозь меня.

У времени нет ни пропаж,
Ни отсрочек.
По синему небу –
Во весь небосклон –
Всё тот же знакомый
Божественный почерк
И новая летопись
Дат и времён.
2011
* * *
   Ане
И даже день с тобой в разлуке
Невыносим...
Мне горько одному.
Я мысленно твои целую руки
И ухожу в печаль,
Как божий свет во тьму.

Минуты длятся непривычно долго.
Бросаюсь к телефону...
Голос твой,
Звучащий из далёкого посёлка,
На целый миг
Приносит мне покой.

Наивный лирик написал когда-то,
Что без разлуки
Не было бы встреч.
А мне нужна всего
Одна лишь дата...
И я готов всю жизнь
Её беречь.

Ту дату первой нашей встречи,
Что навсегда
Продолжилась во мне.

Прости, что я судьбе своей перечу.
Но этим мне близка она вдвойне.
2011

Шуточный тост
Я – Гомер, Толстой, Кусто´,
Если возрастом равняться...
То ли мне уже за сто,
То ли всё ещё семнадцать.

То я выдам на-гора
Мысль нехилую в страницу.
То  взбрыкну вдруг – «На х-а
Мне в пророки-то рядиться».

Есть три чуда в жизни сей.
Мне они  всего дороже:
Это круг моих друзей,
Доброта их и надёжность.

Из других  земных чудес –
Это чудо – быть поэтом:
Ждать метафору с небес,
Гонорар иметь при этом.

Чудо есть ещё одно –
И оно зовётся Анной.
Мне подарено оно
Навсегда и без обмана.

Потому свой тост простой
Возглашу друзьям в угоду:
«За мои неполных сто
И за их младые  годы...»

* * *
Когда поёт Валерий Золотухин,
Россия затихает у экрана...
И сердце замирает в нежном стуке.
И заживает грусть моя, как рана.

И я иду навстречу песне друга,
И растворяюсь в музыке послушно...
А песня вдруг становится порукой,
Что мы спасём себя и наши души
От всех невзгод, предательств
и обмана.
И даже если наша жизнь не в духе,
Россия замирает у экрана,
Когда поёт Валерий Золотухин.

Ему она доверила открыто
Те песни, что срослись с её судьбою.
И грустные – от боли иль обиды.
И светлые, – рождённые любовью.

* * *
Какие люди в городе Давида!
Когда меня беда подстерегла,
И сник я, не показывая вида,
И горько думал – не осилю зла...
Явился друг, потом другой и третий.
Хотя я не просил их ни о чём,
Но через них
Мне вновь надежда светит.
Я свет её печали предпочёл.
И возвратив покой душой своей,
Вновь мысленно благодарю друзей.
ИЕРУСАЛИМ

* * *
Юность наша опростилась.
Только пляшет и поёт.
И крутую речь её, как силос,
На ТВ народ жуёт.

Юность наша опростилась –
Травка, мани, ноль забот...
И такая в мыслях хилость,
Что от скуки   сводит рот.

Я утрирую, конечно.
Не о всех слагаю речь...

Но мозги в поре их вешней
Так хотелось бы сберечь.
Строфы
* * *
Разные пути ведут нас к Богу –
Через храм, мечеть и синагогу.

И хотя у каждого свой жребий,
Но никто путей тех не оспорит.
И, как реки все впадают в море,
Так и мы все встретимся на Небе.

* * *
Всё в подлунном мире относительно.
В тридцать лет я думал –
Жизнь прошла...
А сейчас та молодая мнительность
И грустна немного,
И смешна.

* * *
Я к власти отношусь разумно:
То негодую, то терплю.
Но если есть в кармане сумма,
Я негатив свожу к нулю.

* * *
У любви свои есть псевдонимы.
Это на любые времена
Имена влюблённых и любимых.
В их числе и наши имена.

* * *
Когда глаза твои грустны
И молчалива ты весь вечер,
Я вновь в предчувствии вины,
Хотя виниться вроде не в чем.

В твоих глазах – синь декабря.
Я сам себе уже подсуден.
Прости, я так люблю тебя,
Что грусть твоя
Мне сердце студит.

Потом ты скажешь, почему
Тебе весь вечер было грустно...
Тревогу я твою пойму.
И жизнь в своё вернётся русло.

* * *
Твой характер сделан из иголок.
А моя душа,
Исколотая сплошь,
Прячется порой
Средь книжных полок.
Если хочешь –
Там её найдёшь.

* * *
Может, это просто невозможно –
Обнажить для всех чужой секрет:
Холст на раме, краски и треножник,
И с натуры начатый портрет.

Первая красавица России
На портрете дивно хороша.
Только в жизни всё-таки красивей –
Не открылась мастеру душа...

* * *
Прости меня – зануду и тупицу, –
Что я живу, по прошлому скорбя.
Мне б надо было
На Святой земле родиться,
Чтоб стать чуть-чуть похожим
На тебя.

* * *
Нередко с нами чудо происходит:
О чём-то я подумаю едва,
Ты мысль МОЮ
Враз превратишь в слова...
Но чаще мысль ТВОЮ
Мои слова находят.

Я знаю, как всё это объяснить:
В созвездье Рака
Нас нельзя разрушить.
Одна невидимая нить
Связала воедино наши души.

* * *
Вхожу в магазин – всюду импорт.
Цена до небес, но бери...
Картофель для русских был вырыт
Не в Курске и не в Твери.

А всё, что страна создавала,
Растила своим землякам,
Осталось для нас без навара,
Чтоб лучше жилось чужакам.

* * *
Холодная весна –
С ветрами и дождями –
Не хочет лету уступить пути.
И, как в футболе, время нудно тянет,
Когда игру уже нельзя спасти.

* * *
Красоту России на продажу!
С молотка она вразнос идёт.
Достоевский нам с упрёком скажет:
«Кто же МИР теперь
Для вас спасёт?!»